— Алексей, почему тебе негде жить? А у новой будущей жены?

— Полина, послушай…

— Нет, подожди, если мне не изменяет память, Марго года два назад приобрела роскошные апартаменты в двух кварталах от нашей квартиры. Да там можно целый семейный табор разместить, еще и место останется! Наша квартира явно уступает ей в размерах, ведь Марго всегда подходила к решению проблем с размахом. Вам там втроем будет так тесно?

— Нет, не тесно, но я мужчина.

— Я не договорила, — перебила мужа, давая понять, что молча выслушала его предложение, — ты прекрасно знаешь, что эта квартира принадлежит мне по дарственной от отца и поэтому, никоим образом не подпадает под раздел имущества при разводе. В крайнем случае, просто купи себе квартиру по своему желанию, ведь ты можешь это себе позволить! И, кстати, где сахар, ты же знаешь, что я не пью кофе без сахара?! Я не вижу сахарницу на столе.

— Черт, прости, совсем забыл! Сейчас принесу! — с этими словами муж сорвался с места, чтобы буквально секунд через тридцать вернуться в кабинет, неся в одной руке сахарницу, а во второй небольшой пакетик с сахаром, который стал неловко пересыпать в сахарницу.

Эти мужчины, право слово, как дети! Вот вы знаете хоть одного, чтобы справился с такой «сложной» задачей, не рассыпав? Так это точно не Алексей! Ему это не удалось и рядом с сахарницей возникла крохотная кучка, просыпанного мимо песка.

— Так, а салфетки ты тоже забыл? Да, плохой из тебя хозяин! — рассмеялась я, аккуратно стряхивая со стола на пол рассыпанный сахар. — Алексей, я все прекрасно понимаю. Может, тебе и неприятно жить в квартире Марго, но пойми, я не могу отдать тебе квартиру. И совсем не из-за того, что она дорогая. Нет, она очень дорогая, но не по рыночной стоимости, а как моя память о папе, которую я хочу сохранить для себя и своего сына. И вообще, я не понимаю, зачем ты затеял этот разговор и встречу? Спасибо за кофе и круассаны, но давай не отнимать хлеб у наших адвокатов, это их работа, вот пусть они и обсуждают все тонкости и условия нашего развода. Мне уже пора, хочу побыстрей увидеть сына.

— Жаль, Поля, что ты не захотела пойти мне навстречу в такой малости, но это твое право и выбор.

В любом случае, был рад тебя увидеть. До свидания.

— До встречи.

Я покинула кабинет, устало вздыхая и понимая, что это только начало тягомотины с разводом.

Спустившись вниз, вышла на улицу и уселась за руль автомобиля, выехала со служебной стоянки, помахав на прощание, вышедшему проводить меня охраннику. Ехать до дома было недалеко, и оказавшись около подъезда через пятнадцать минут, я решила забежать в квартиру сменить туфли, а потом подняться к соседке за Егоркой. Единственное, что не догадалась заехать в супермаркет хотя бы за коробкой конфет. Но помнилось вроде в холодильнике оставалась нетронутая плитка элитного шоколада. А в следующий раз обязательно вручу за услугу презент подороже. Например, духи! Она славная девушка, уже не раз меня выручала подобным образом, и надо осторожненько расспросить, какие духи соседка предпочитает.

Войдя в квартиру, я включила свет и отправилась в кухню за шоколадкой. И последнее, что я запомнила, это нарастающий шум в ушах и наступившую темноту…

Где-то далеко слышались звонки и методичный стук. Опять с утра пораньше соседи затеяли ремонт? Что им гадам, не спится-то? И так в голове молотками стучит, и тело как будто не мое, тяжелое и затекшее, словно я несколько суток пролежала в неудобной позе. Я попыталась подняться и охнула от боли в руках. Словно тысячи миниатюрных иголочек разом впились мне в кисти рук. Что произошло? Почему я лежу в деловом костюме на полу собственной кухни? И это в мою дверь кто-то настойчиво звонит и стучит? Надо открыть и узнать, что же случилось.

С трудом найдя в себе силы подняться, я открыла дверь трясущимися от слабости руками, и увидела на пороге серьезного мужчину в костюме и двух полицейских в форме. Отодвинув меня в сторону, мужчина прошел в коридор, внимательно посмотрел по сторонам и произнес:

— Варламова Полина Антоновна?

— Да! А вы кто?

— А я следователь по особо важным делам! Вот, мое удостоверение, — он протянул корочку, в которой я толком ничего не могла рассмотреть, потому как в глазах все плыло.

— И что привело вас ко мне? Простите, я не совсем хорошо себя чувствую…

— Я вижу, — хмыкнул он, недовольно осматривая меня с ног до головы, — хотя при вашем пристрастии, года через два будете выглядеть гораздо хуже, если не измените своим привычкам.

Но сейчас вопрос не об этом. Три часа назад ваш муж, Алексей Варламов обвинил вас в краже его доли акций, что нанесло ему многомиллионные убытки. Собирайтесь, вы едете с нами в участок!

Глава 6

— Подождите, куда ехать? А где мой сын, почему его нет? Я же не смогла забрать его вчера от соседки! Он там, y нее, как он, его кормили? Надо же привести его домой!

— Ваш сын сейчас со своим отцом! Вам все объяснят позже, потерпите. Будете переодеваться или поедете так?

— Что? Я…

— Пять минут вам на все, иначе вас поведут принудительно.

Я растерялась, абсолютно не понимая, что происходит, и в чем меня обвиняют, в какой краже?

Алексей написал заявление? Когда он успел, мы же только вчера с ним виделись, и он ничего про заявление не упоминал. Какие акции? Кому, как не ему знать, что они хранятся в надежном месте.

Зачем мне красть свое и сына имущество, просто бред какой-то непонятный?!

Несмотря на ужасное физическое и эмоциональное состояние, и нарастающую слабость в теле, я переоделась в джинсы и рубашку, заменив туфли на более подходящие разношенные кроссовки.

Неизвестно, сколько мне предстояло провести времени в стенах заведения, куда меня грозились доставить даже принудительно. На желание позвонить семейному адвокату, мужчина безапелляционно заявил, что сейчас в этом нет необходимости, нужно проехать с ними, а уже дальше мне разъяснят все права, и если понадобится, то и адвоката тоже предоставят.

— Не переживайте, никто вас без юридической помощи не оставит, процедура давно отработана, не о чем беспокоиться. Сначала с вами просто поговорят.

Господи, какой кошмар! Я чувствовала себя преступницей только от такого жесткого поведения данного «представителя закона»! Где они вырабатывают этот тон, интонации и маскоподобное выражение лица? Какие психологи натаскивают их на уверенность, что вокруг только преступники? Как можно иначе расценить отношение ко мне, незнакомому человеку? Он же еще и не взглянув, посчитал воровкой на основании бумажки, бумажки ничем не подтвержденной, написанной таким же человеком, как и я. Только вот для такого сотрудника эта бумажка четко разделила нас: я — нарушительница закона, и мой муж — законопослушный гражданин. Как y незабвенного Жеглова, четко знающего, что «Вор должен сидеть в тюрьме!». Но, в моем случае, это не являлось аксиомой, я не воровка и никогда ею не была. Но все тревожнее билось в висках, что для этих людей ничего сложного не будет доказать обратное. И не смеха ради затевалось кем-то все происходящее действо. Значит, в нем были заинтересованные? И правда, что заявление существует? А как же с Егоркой, какую судьбу уготовили ему? Отправить в детский дом, ведь отцу сын не нужен, Алексей столько раз это утверждал?! Ближайших родственников y нас с сыном не было, кто захочет его забрать? Я в последнее время оказалась совсем одна.